Преддоговорные отношения и преддоговорная ответственность

Ответственность за нарушение преддоговорных отношений

Ипатенко Ольга Олеговна
ЧОУ ВО «Омская юридическая академия» Российская Федерация, г.Ишим

Аннотация. В статье рассмотрено наступление ответственности за нарушение преддоговорных отношений. Целью работы является рассмотрение и анализ судебной практики по делам связанным с преддоговорной ответственностью. Автор статьи пришел к выводу о том, что незаключенный договор, дополнительное соглашение и т.д. не исключают наступление гражданско-правовой ответственности.

Ключевые слова: преддоговорная ответственность, преддоговорные отношения, переговоры, договор, дополнительное соглашение.

Keywords: pre-contractual liability, pre-contractual relations, negotiations, contract, supplementary agreement.

Отношения сторон, которые возникают на стадии ведения переговоров, порождают юридическую связанность, а соответственно и некую гражданско-правовую ответственность, которая в Гражданском праве Российской Федерации была закреплена в 2015 году.

Гражданские правоотношения, в том числе и те, которые возникаю до заключения сделки, договора, должны основываться на принципе добросовестности, который закреплен в пункте 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации. Раскрытие значения добросовестных действий дается в Постановлении Пленума Верховного суда от 23.06.2015 №25, где суд пишет: «Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное». Таким образом, добросовестным считается такое действие каждой из сторон, которое можно ожидать, исходя из того, что стороны принимают во внимание интересы друг друга.

Принцип добросовестности, в частности, при ведении переговоров о заключении договора, закреплен и в статье 434.1 Гражданского кодекса Российской Федерации. Подпункты 1,2 пункта 2 данной статьи содержат в себе признаки, которые характеризуют действия сторон как недобросовестные. К ним относят: предоставление неполной или/и недостоверной информации, которая является значимой при совершении конкретной сделки, а так же внезапное прекращение переговоров, о которых другая сторона не могла предполагать. Частным случаем недобросовестного поведения при ведении переговоров является разглашение конфиденциальной информации

Таким образом, при нарушении принципа добросовестности при ведении переговоров, виновная сторона должна возместить ущерб пострадавшей стороне в размере понесенных потерпевшей стороной убытков, возникших при ведении переговоров и убытков, в связи с потерей возможности заключить договор.

Отсутствие заключенного договора не является основанием, по которому может быть исключена ответственность. Судебные решения, вынесенные по данным делам, зачастую бывают положительными.

Категория «добросовестность» является абстрактной, поэтому критериями для разграничения добросовестности и недобросовестности должны служить нормы, в которых заключены принципы и начала гражданского права. Оценка поведения сторон, при их обращении в суд, остается на усмотрение судьи. Таким образом, при исследовании преддоговорной ответственности, важное место занимает рассмотрение и анализ судебной практики по данным спорам.

Механизм преддоговорной ответственности расширяет сферу гражданско-правовой защиты, что с одной стороны увеличивает надежность гражданских правоотношений, но с другой стороны порождает проблему, связанную с принятием решений судами, так как нет четкого алгоритма действий и точных категорий, которые можно было бы оценить однозначно.

Необходимо отметить, что на сегодняшний день, судебные решения зачастую являются положительными, то есть встают на сторону лица, от заключения с которым контрагент необоснованно оказался.

Таким образом, проанализировав судебную практику по статье 446 Гражданского кодекса Российской Федерации, можно привести следующий пример, решением которого стало понуждение к заключению дополнительного соглашения .

Общество с ограниченной ответственностью и публичное акционерное общество являлись смежными сетевыми организациями, которые оказывали услуги по передаче электрической энергии.

Между ними был заключен договор оказания услуг, который предусматривал, что ООО является заказчиком, а ПАО – исполнителем и обязано оказывать заказчику услуги по передаче электрической энергии, а заказчик – оплачивать их. В договоре указан перечень точек поставки и приема, а также средства измерения электроэнергии в сеть заказчика. Так же, договором предусмотрено оформление дополнительного соглашения при изменении точек поставки и приема электроэнергии и других существенных условий договора.

На Территории края изменилась схема электроснабжения, в связи с этим общество с ограниченной ответственностью направило публичному акционерному обществу дополнительное соглашение к договору оказания услуг, изменяющее условия по точкам поставки и приема электроэнергии, которое вступало в силу с даты его подписания сторонами.

Однако, стороны не достигли согласия по условиям данного дополнительного соглашения. Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с требованием понудить публичное акционерное общество к заключению дополнительного соглашения.

Решением Арбитражного суда иск удовлетворен и на публичное акционерное общество возложена обязанность в течение десяти дней со дня вступления в законную силу решения, заключить с обществом с ограниченной ответственностью дополнительное соглашение.

В итоге, дополнительное соглашение подписано ПАО.

Таким образом, отказ от подписания договора или дополнительного соглашения не может быть однозначным и неизменным. Судебные органы зачастую принимают решения в пользу стороны, направившей оферту, и понуждают вторую сторону к подписанию соответствующих документов.

Отсутствие закрепленных правоотношений вообще, или их изменивших условий в частности, не является гарантом того, что эти правоотношения не будут закреплены по решению суда. Таким же образом незаключенный договор или дополнительное соглашение не освобождают уклоняющуюся сторону от ответственности, в данном случае – преддоговорной.

Добросовестное поведение на этапе переговоров о заключении договора должно являться основным принципом преддоговорных отношений.

Стороны должны понимать, что помимо преддоговорных правоотношений существует и преддоговорная ответственность.

Преддоговорные отношения являются сложным механизмом, в результате которого должен быть заключен договор, совершена сделка, результат которой будет эффективным и полезным для каждой из сторон. При ведении переговоров о заключении договора, стороны должны приложить большие усилия, так как добросовестное поведение является гарантом взаимовыгодных гражданско – правовых отношений.

Список используемых источников:

  1. Кучер, А.Н. Теория и практика преддоговорного этапа: юридический аспект /А.Н. Кучер. ­– М.: Статут, 2005. – С. 239 .
  2. Мандрица А.И. Институт добросовестности и преддоговорной ответственности в гражданском праве А.И. Мандрица// Успехи современной науки и образования.–2016.№11. –С. 90 –92.
  3. Новохацкая И.П. Преддоговорная ответственность и ее применение в контексте осуществленного реформирования Гражданского кодекса Российской Федерации И.П.Новохацкая // Современное право: актуальные вопросы. – 2017. №1(4). – С.102–111.
  4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» / – Режим доступа: http://www.consultant.ru, свободный.
  5. Судебная практика по ст. 446 ГК РФ / – Режим доступа: https://dogovor-urist.ru, свободный.

32 Преддоговорная ответственность

32 Заверения об обстоятельствах. Переговоры о заключении договора. Преддоговорная ответственность.

Преддоговорная ответственность — это институт гражданского права, вид гражданско-правовой ответственности за убытки, причиненные на стадии ведения переговоров и заключении договора вследствие ненадлежащего исполнения контрагентом потерпевшего своих преддоговорных обязанностей (прежде всего — обязанности позитивного информирования контрагента о свойствах и качествах объекта договора, отсутствия намерения заключать договор).

Данный институт права был разработан Рудольфом Иерингом в XIX веке, однако в качестве позитивной нормы появился в Германском гражданском уложении только в 2002 году в рамках реформы обязательственного права. До этого момента институт преддоговорной ответственности существовал в доктрине и в судебной практике, развиваясь во взаимосвязи с принципом добросовестности. Кроме того, этот институт называют еще доктриной culpa in contrahendo.

Преддоговорная ответственность (c.i.c.) развивалась в Германии в основном под влиянием того, что нормы о деликтной ответственности не могли в полной мере защитить участника переговоров от недобросовестных действий. Деликтное право (пар. 823) защищает не все интересы и не применяется к случаям причинения ущерба только имуществу. Кроме того, пострадавший от деликта должен доказать, что вред причинен виновным действиями, тогда как в договорных отношениях вина презюмируется, а бремя доказывания отсутствия вины лежит на ответчике. Доктрина c.i.c. позволила приблизить институт преддоговорной ответственности к договорной ответственности, установив презумпцию вины.

В законодательстве Российской Федерации отсутствует понятие преддоговорной ответственности, что, однако, не является признаком отсутствия предпосылок для его появления.

Институт преддоговорной ответственности предлагается ввести авторами Концепции развития гражданского законодательства. Так, в п. 7.7 Раздела V Концепции отмечается: «В целях предотвращения недобросовестного поведения на стадии переговоров о заключении договора в ГК следует для отношений, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, предусмотреть специальные правила о так называемой преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), ориентируясь на соответствующие правила ряда иностранных правопорядков».

Из новелл законодательства, которые касаются темы преддоговорных обязательств, стоит упомянуть заверение об обязательствах и переговоры о заключении договора.

Согласно абз. 1 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ В случае заключения договора или при заключении договора одна из сторон дает недостоверные заверения об обстоятельствах, в которых другая сторона полагается на них, имеет разумные основания исходить из них (абз. 3 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ) имеющих значение для заключения договора, его исполнения или прекращения, то она обязана возместить другой стороне по ее требованию убытки, причиненные недостоверностью таких заверений. Абз. 2 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ определяет наступление последствий требования убытков даже в случае признания договора недействительным или незаключенным в том числе в корпоративных отношениях (корпоративный договор, отчуждение акций или долей в уставном капитале (абз. 4 п. 4 ст. 431.2 ГК РФ ). Законодатель вводит понятие дефекта воли для заключения договора, определяя в п. 3 ст. 431.2 ГК РФ обстоятельство заключения договора под влиянием обмана или существенного заблуждения. И да, такой договор обманутая сторона может требовать признать недействительным. В случае отсутствия факта заблуждения или обмана, сторона может одказаться от договара с требованием возмещения убытков и взыскания неустойки на основании п. 2 ст. 431.2 ГК РФ.

Бывший заместитель Председателя ВАС, Василий Витрянский говорил, что в проект изменений ГК включены две статьи – 434.1 и 434.2, которые, по сути, дают толкование недобросовестности при проведении переговоров.

В ст. 434.1 проектауказываются три вида недобросовестных действий:ведение переговоров без намерения заключить договор (например, с целью срыва заключения контракта конкурентом) – это не вошло, предоставление недостоверной информации, введение в заблуждение, а также внезапное и необоснованное прекращение переговоров. В новую редакцию ГК вошли только лишь последние два вида недобросовестных действий —п. 2 ст. 431.1. За недобросовестные действия должна наступать обязанность возместить убытки, включающие не только расходы контрагента, связанные с проведением переговоров, но и потери от утраты возможности заключить договор с третьим лицом вне зависимости был ли заключен договор (п. 7 ст. 431.1 ГК РФ.). Эти положение нашли реализацию вп. 3 ст. 431.1 ГК РФ. Ограничение ответственность сторон за недобросовестные действия является ничтожным (абз. 2 п. 5 ст. 431.1 ГК РФ.) Кроме того, нововведения регулируют использование конфиденциальной информации и убытки, связанные с ненадлежащим использованием вне зависимости от заключения договора —п. 4 ст. 431.1 ГК РФ. Для конкретизации требований к добросовестному ведению переговоров стороны могут заключитьсоглашение о ведении переговоров—абз. 1 п. 5 ст. 431.1 ГК РФ.

Преддоговорную ответственность можно понимать еще как деликнтную. Деликтная ответственность (внедоговорная) возникает в результате причинения вреда. Она основана на принципе генерального деликта, присущего большенству стран континентального права, смысл которого заключается в том, что никому не разрешено причинять вред имуществу или личности кого-либо; всякое причинение вреда другому лицу является противоправным, если причинитель вреда не был специально управомочен на это. Регулируется преимущественно императивными нормами (т.е. сторонами правоотношения нормы изменены быть не могут, во всяком случае их права в этом существенно ограничены). В деликтной ответственности реализовано правило полного возмещения вреда. В отечественном праве деликтная ответственность закреплена в Главе 59 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) «Обязательства вследствие причинения вреда».

Culpa in contrahendo, или преддоговорная ответственность, в обновленном ГК РФ

С 1 июня 2015 г. вступили в силу новые положения об обязательствах, внесенные в ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации». Некоторые из этих нововведений заставят компании более тщательно относиться к переговорам и обсуждению условий договора. Необдуманные действия на этой стадии могут повлечь финансовые потери для компании. Это связано с введением новых норм о преддоговорной ответственности.

Преддоговорная ответственность не является совершенно новым явлением для российского гражданского права. Однако раньше такая ответственность могла наступить лишь в частных случаях, так как нормы, ее регулирующие, касались конкретных случаев и их применение было «точечным». Теперь же она носит всеобъемлющий характер, и применение положений о преддоговорной ответственности может быть довольно обширным.

Преддоговорная ответственность в зарубежных правопорядках

Понятие преддоговорной ответственности было предложено немецким правоведом Рудольфом фон Йерингом для характеристики случаев возмещения ущерба при недействительности договора. Р. Йеринг выделил основания преддоговорной ответственности (причинение вреда), условия (вина) и разделил ее на виды:

1) ответственность за неспособность субъекта заключить договор;

2) ответственность ввиду невозможности исполнения договора;

3) ответственность из-за недостоверности воли.

Разработанная конструкция culpa in contrahendo, или квазидоговорной ответственности, будучи даже не упомянутой в Германском гражданском уложении (ГГУ), получила развитие в судебной практике, сложившись в полноценный институт гражданского права. С внесением изменений в ГГУ Законом о модернизации обязательственного права от 26.11.2001 разработанный доктриной институт culpa in contrahendo получил закрепление не только в немецком законодательстве (§ 241, 280 ГГУ), но и в законодательстве ряда европейских государств: ст. 311 Германского гражданского уложения, ст. 197—198 Гражданского кодекса Греции 1940 г., ст. 1337 и 1338 Гражданского кодекса Италии 1942 г., § 14 Закона об обязательном праве Эстонии, ст. 12 Закона о договорах Израиля. К идее преддоговорной ответственности, развитой германским гражданским правом, близка доктрина promissory estoppels в англо-американском праве. Законодательство таких стран, как США и Австралия, напрямую не устанавливает ответственность за преддоговорные нарушения, но «налагает на стороны подразумеваемые обязанности вести начатые переговоры добросовестно и приложить все усилия, чтобы довести переговоры либо до их успешного завершения, либо до добросовестного отказа от них». Уже со второй половины XX века встречались судебные прецеденты, когда эта доктрина применялась к преддоговорным отношениям.

Некоторая унификация и гармонизация международного права в области преддоговорных отношений достигнуты уже сегодня. В 1994 г. Международным институтом унификации частного права (УНИДРУА) в результате 20-летней работы были созданы Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА).

В них нашла отражение теория преддоговорной ответственности, направленная на ограничение недобросовестной деловой практики в форме вступления в переговоры без намерения достигнуть результатов. Добросовестность рассматривается как одна из основных идей, лежащих в основе Принципов УНИДРУА. Предполагается, что каждая сторона должна действовать в соответствии с принципами добросовестности и честной деловой практики даже при отсутствии специальных положений в течение всего срока договора, в том числе и при переговорном процессе.

Согласно Принципам УНИДРУА право стороны свободно вступать в переговоры и решать, на каких условиях заключать соглашение, не является неограниченным и не должно противоречить принципам добросовестности и честной деловой практики. Такие же положения содержат Принципы европейского договорного права, разработанные Европейской комиссией по договорному праву и принятые в 1999 г. (I и II части) и 2002 г. (III часть).

Преддоговорная ответственность до внесения поправок в ГК РФ носила частный характер

Предложение ввести в российское законодательство положения о преддоговорной ответственности было высказано в 2009 г. В соответствии с Указом Президента РФ от 18.07.2008 № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» были разработаны предложения по изменению ГК РФ. В пункте 7.7 главы V Концепции развития гражданского законодательства РФ было отмечено, что в целях предотвращения недобросовестного поведения на стадии переговоров о заключении договора в ГК РФ следует для отношений, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, предусмотреть специальные правила о так называемой преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), ориентируясь на соответствующие правила ряда иностранных правопорядков.

В итоге такие правила появились в п. 3 ст. 434.1 ГК РФ, в котором сказано, что сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки.

При этом законодатель в абз. 2 п. 3 ст. 434.1 ГК РФ пояснил, что именно в рассматриваемом случае относится к убыткам, подлежащим возмещению недобросовестной стороной. Речь идет о расходах, которые были понесены другой стороной в связи со следующим:

  • ведением переговоров о заключении договора;
  • утратой возможности заключить договор с третьим лицом.

Тем самым ГК РФ теперь позволяет взыскать все расходы, которые понес участник переговоров, в том числе перед третьими лицами. Новая статья носит общий характер и будет применяться при заключении любого гражданско-правового договора.

В коммерческой практике после переговоров стороны нередко подписывают так называемые предварительные документы: соглашения, письма о намерениях и т. д., содержащие условия достигнутого соглашения, но одновременно указывают на необходимость подписания основного соглашения. В некоторых случаях стороны считают, что уже заключили договор, и подписание основного документа — лишь подтверждение уже имеющегося согласия. Но если хотя бы одна сторона дает понять, что не считает себя связанной условиями соглашения до момента подписания основного документа, договор, несмотря на наличие соглашения по всем условиям, не считается заключенным до тех пор, пока стороны не подписали основной документ.

До внесения изменений в ГК РФ регулирование преддоговорной ответственности наблюдалась лишь в частных случаях. Например, в ст. 507 ГК РФ предусматривается ответственность за недобросовестное поведение, выражающееся в уклонении от урегулирования разногласий, возникших при согласовании условий договора поставки. При заключении договора поставки товаров стороны должны руководствоваться правилами ст. 507 ГК РФ, в которой установлена обязанность возместить убытки, вызванные уклонением от согласования условий договора. Сторона, которая получила предложение по соответствующим условиям договора, но не приняла мер по согласованию условий договора поставки и не уведомила другую сторону об отказе от заключения договора, может быть привлечена к ответственности.

Представляется, что данное правило должно носить общий характер и применяться к большинству гражданско-правовых договоров. В частности, сложности и злоупотребления имеют место при заключении договора строительного подряда. Данные правила позволили бы защитить права слабой стороны договора.

В пункте 4 ст. 445 ГК РФ устанавливается ответственность за необоснованное уклонение от заключения обязательного для стороны договора. Так, согласно ст. 445 ГК РФ сторона, необоснованно уклоняющаяся от заключения договора в обязательном порядке, должна возместить другой стороне причиненные этим убытки (например, необоснованный отказ в заключении публичного договора (ст. 426 ГК РФ). Неисполнение обязанности по раскрытию информации (duty of disclosure), обман или насилие на преддоговорной стадии может явиться основанием для возложения на недобросовестную сторону обязанности по возмещению реального ущерба при аннулировании сделок согласно ст. 178 и 179 ГК РФ. Преддоговорная ответственность также предусмотрена в случае оспаривания сделок по основаниям ст. 171, 172, 175—177 ГК РФ. Недобросовестное поведение, являющееся основанием для преддоговорной ответственности, может выражаться, согласно п. 4 ст. 165 ГК РФ, также в необоснованном уклонении от нотариального удостоверения или государственной регистрации сделки и т. д.

В статье 448 ГК РФ предусмотрена возможность требовать возмещения убытков в случае уклонения от заключения договора по результатам торгов или от подписания протокола о результатах торгов.

Преддоговорная ответственность также установлена нормами ст. 429 ГК РФ за уклонение от заключения основного договора стороной, заключившей предварительный договор, а также нормами п. 3 ст. 426 ГК РФ в виде возмещения убытков при уклонении коммерческой организацией от заключения публичного договора. Положения ст. 495 ГК РФ, предусматривающей возмещение убытков в случае необоснованного уклонения от заключения договора розничной купли-продажи (при непредставлении информации о товаре), также можно отнести к ответственности за преддоговорные нарушения.

Правила о преддоговорной ответственности стали универсальными

С 1 июня 2015 г. в российский правопорядок введены правила о преддоговорной ответственности, принятые в зарубежных юрисдикциях. Теперь в ходе переговоров о заключении договора стороны обязаны действовать добросовестно, в том числе не допускать переговоры при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной. Недобросовестными действиями являются: предоставление стороне неполной или недостоверной информации, внезапное и неоправданное прекращение переговоров о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона не могла разумно этого ожидать.

Сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки. Убытки связаны с расходами, понесенными другой стороной в связи с ведением переговоров, и с утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Возмещение убытков не применяется к гражданам, признаваемым потребителями в соответствии с Законом РФ от 07.02.92 № 2300-1 «О защите прав потребителей». Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров (ст. 434.1 ГК РФ). С новыми изменениями законодатель ввел возможность заключения договора путем обмена информацией по электронной почте (п. 2 ст. 434 ГК РФ).

Введение преддоговорной ответственности сторон за недобросовестное ведение переговоров означает расщепление рамочного договора на два рода правовых последствий. С одной стороны, основной комплекс прав и обязанностей, связанных, например, с поставкой и оплатой, будет находиться в замороженном виде до момента согласования существенных условий. До этого момента договор не считается заключенным.

С другой стороны, если в рамочный договор включены какие-то особые, специфические условия, которые затем нарушила одна из сторон, то уже можно говорить о привлечении нарушителя к преддоговорной ответственности. Речь идет об условиях о конфиденциальности, эксклюзивности дальнейших переговоров (когда стороны договариваются о том, что на период действия рамочного договора они обещают не вести переговоры по заключению аналогичных сделок с другими контрагентами), пророгационном соглашении о рассмотрении споров в том или ином суде или третейской оговорке, оговорке о применимом праве, условии о порядке согласования допсоглашений и т. д.

Если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которую передает ей другая сторона в качестве конфиденциальной, первая сторона обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее в своих целях независимо от того, будет заключен договор или нет. При нарушении этой обязанности она должна будет возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей (п. 3 ст. 434 ГК РФ). В такой ситуации рамочный договор, несмотря на отсутствие в нем существенных условий, является юридически значимой сделкой. Нарушение ее условий может служить основанием для привлечения к ответственности недобросовестной стороны.

Например, стороны могут прописать в рамочном договоре условие о том, что молчание будет рассматриваться как акцепт на поступившую оферту в части заключения допсоглашений. Например, если контрагент получил проект допсоглашения на объем отгрузки в очередной период поставки и молчал в течение двух недель, то молчание будет рассматриваться как акцепт. Ранее это было невозможно в силу прямого запрета, содержащегося в п. 2 ст. 438 ГК РФ.

По общему правилу не допускается злоупотребление правом, однако добросовестность стороны презюмируется до тех пор, пока не доказано обратное. Поведение должника подлежит оценке с позиции соответствия требованию о надлежащем исполнении обязательств (ст. 306 ГК РФ). В обязательствах из причинения вреда добросовестность не учитывается, учету подлежит вина лица, причинившего вред (ст. 1064 ГК РФ), и потерпевшего (ст. 1083 ГК РФ).

В гражданском праве России имеются эффективные институты, обеспечивающие права потерпевшей стороны: взыскание неосновательного обогащения, возмещение вреда из деликта, ответственность за злоупотребление правом, признание договора, заключенного под действием обмана или заблуждения, недействительным (ст. 179 ГК РФ), ответственность за недобросовестную конкуренцию, взыскание убытков (ст. 15 ГК РФ) как универсальная мера ответственности и пр.

Категория culpa in contrahendo — вина при ведении переговоров, преддоговорная ответственность, недобросовестное ведение переговоров — представляет собой одно из внедоговорных оснований возникновения обязательств. Кроме того, содержанием обязательства из преддоговорной ответственности (как и деликтного) является гражданско-правовая внедоговорная ответственность, выражающаяся в том, что правонарушитель несет дополнительные невыгодные имущественные последствия своего поведения.

Преддоговорная ответственность по российскому гражданскому праву представляет собой самостоятельный вид внедоговорного обязательства, содержание которого составляет ответственность за нарушение обязанности добросовестного ведения переговоров, вина при ведении переговоров. Понятие «переговоры» включает в себя как ведущиеся устно консультации, так и предварительную переписку между предполагаемыми участниками договора. Несомненно, приглашением, началом переговоров является направление оферты. Но и простое размещение рекламы, объявлений, информации о фирме, не имеющих признаков оферты (в том числе публичной), при ознакомлении с их содержанием лицами, на которых такие материалы рассчитаны, можно рассматривать как начало переговоров, формирование первоначальных позиций сторон.

Оставляя неизменным общий порядок заключения договора, законодатель установил требования к проведению переговоров и ввел так называемую преддоговорную ответственность. При этом в ГК РФ установлена независимость преддоговорной ответственности от заключения договора. Правила ст. 434.1 ГК РФ применяются независимо от того, заключат ли стороны договор по результатам переговоров. Статья 434.1 ГК РФ носит общий характер и применяется к преддоговорным отношениям по поводу заключения любого гражданско-правового договора. При этом не имеет значения, заключили ли стороны договор по результатам переговоров (п. 6 ст. 434.1 ГК РФ).

В отличие от ответственности, предусмотренной договором, основной целью преддоговорной ответственности является постановка потерпевшего в позицию, в которой он был до вступления в преддоговорные отношения. Речь идет о возмещении «отрицательного» договорного интереса (reliance damages).

Статья 434.1 ГК РФ закрепила несколько правил ведения переговоров.

1. Граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Это значит, что участники гражданских правоотношений могут свободно вести переговоры с неограниченным кругом потенциальных клиентов на предмет заключения договора и предлагать более подходящие для них условия заключения договора.

2. Стороны самостоятельно несут расходы, связанные с проведением переговоров (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Сторона вступает в переговоры для того, чтобы получить прибыль в результате заключения договора. Она несет издержки, зная, что ценность исполнения их покроет.

3. Стороны не отвечают за то, что соглашение не достигнуто (п. 1 ст. 434.1 ГК РФ). Отсутствие такой ответственности вполне логично. Переговоры — это процесс согласовательный, он не обязательно должен повлечь заключение договора.

4. Стороны обязаны действовать добросовестно (п. 2 ст. 434.1 ГК РФ). Это ключевой принцип ст. 434.1 ГК РФ.

5. Сторона, получившая конфиденциальную информацию, обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей (п. 4 ст. 434.1 ГК РФ). Здесь речь идет об информации, полученной в ходе переговоров о заключении договора, если она идентифицирована как конфиденциальная. Обязанность не раскрывать информацию и не использовать ее не зависит от того, будет ли заключен договор. При ее нарушении виновная сторона должна возместить другой стороне убытки, которые возникнут в результате раскрытия конфиденциальной информации или ее использования для своих целей.

6. Стороны могут заключить соглашение о порядке ведения переговоров (п. 5 ст. 434.1 ГК РФ). Законодатель указал, что стороны с помощью такого соглашения могут конкретизировать требования к добросовестному ведению переговоров и установить порядок распределения расходов на ведение переговоров. Кроме того, следует отметить, что «соглашение о порядке ведения переговоров может устанавливать неустойку за нарушение предусмотренных в нем положений». Например, ее можно установить на случай неявки на переговоры, непредставления каких-либо документов либо (что не менее актуально) разглашения конфиденциальной информации.

Отметим, что первые три правила являются диспозитивными — п. 1 ст. 434.1 ГК РФ содержит оговорку: «Если иное не предусмотрено законом или договором».

Недобросовестные действия контрагента позволяют другой стороне требовать взыскания убытков

Особое внимание стоит уделить принципу добросовестности при ведении переговоров. Именно на нем основано действие ст. 434.1 ГК РФ. Действие принципа добросовестности отражено в том числе на стадии ведения переговоров в п. 3 ст. 1 ГК РФ, согласно которой при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Однако п. 2 ст. 434.1 ГК РФ конкретизировал, что именно понимается под добросовестностью при ведении переговоров.

Под недобросовестными действиями при ведении переговоров понимается, в частности, вступление в переговоры или их продолжение «при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной». Кроме того, приведены определенные действия, которые при проведении переговоров предполагаются недобросовестными. В частности, это такие действия, когда одна сторона:

  • предоставляет другой стороне неполную или недостоверную информацию (в т. ч. умалчивает об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны);
  • внезапно и неоправданно прекращает переговоры о заключении договора при таких обстоятельствах, при которых другая сторона переговоров не могла разумно этого ожидать (п. 2 ст. 434.1 ГК РФ). При этом сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки. Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом (п. 3 ст. 434.1 ГК РФ).

Основанием преддоговорной ответственности является неисполнение обязанности добросовестного ведения переговоров. Подлежащие возмещению убытки потерпевшего должны определяться с учетом положений ст. 12 ГК РФ, то есть в размере негативного договорного интереса, предполагающего восстановление положения, существовавшего до нарушения права.

К сведению

Соотношение требования из culpa in contrahendo с другими исками

Наиболее близкими по содержанию к институту culpa in contrahendo являются кондикционные и деликтные обязательства. От первых преддоговорная ответственность отличается тем, что субъект обязанности не обогащается и не получает никакого сбережения имущества, то есть на стороне правонарушителя отсутствует имущественная выгода. А от вторых — тем, что убытки лицо несет в силу собственных действий, хотя и положившись на добросовестность контрагента, вина которого выражается в формировании у партнера особой веры в заключение договора либо в его действительность: иными словами, нет факта причинения вреда — основания деликтной ответственности.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *